Вадим Шефнер
Вадим Шефнер
«На все мои ранние жизненные впечатления, накладывается ощущение озноба, тоски по теплу — не по душевному, а по самому обыкновенному, печному…Все же то был, — писал Вадим Сергеевич, — не убийственный, не разрушающий тело и душу холод: ведь поколение, испытавшее его, выросло выносливым и в общем-то здоровым. И кто знает, проведи я свои детские годы в сытости, тепле и холе, не получи я того жесткого тренажа — смог ли бы я выдержать голод и холод ленинградской блокады?»
Вадим Шефнер родился 12 января 1915года в Петрограде. Мать везли в родильный дом, но не успели и будущий поэт, писатель-фантаст появился на свет в санях, по пути из Кронштадта в Петроград, «в конном санном возке во время переезда по льду залива из Кронштадта в Ораниенбаум».
Дед Вадима Сергеевича, Алексей Карлович, был адмиралом флота и основателем порта Владивосток, его именем названа улица во Владивостоке и мыс возле порта Находка. Отец, Сергей Алексеевич - офицер Московского лейб-гвардии полка и после военспец в Красной Армии. Дед по линии матери, Евгении Владимировны фон Линдстрем, имел чин вице-адмирала, командовал броненосцем «Генерал-адмирал Апраксин». Детство и юность прошло в Петрограде, семья испытала голод и холод постреволюционных лет. В 1921 году переезжают в Старую Руссу к месту службы отца, который вскоре умирает от туберкулеза. Вадим Шефнер вместе с матерью, работавшей воспитательницей живет в детском доме. В 1924 семья возвращается в Петроград, Шефнер оканчивает школу и продолжает учиться в Учебно-химическом комбинате им. Менделеева, в керамической группе. Позже Вадим устраивается на завод «Пролетарий» кочегаром по обжигу фарфора, в это время он начинает писать первые серьезные стихи. С 1935 по 1938 получает образование на рабфаке Ленинградского университета и продолжает работать на разных заводах...
В 1933 году состоялась первая публикация Вадима Шефнера в заводском издании «Пролетарий». В журнале «Резец» выходит его баллада о морском кочегаре. С 1938 года Вадим Сергеевич занимается в поэтическом семинаре-студии «Молодёжное объединение» при Союзе Писателей СССР, которым руководил Александр Ильич Гитович. Для участия в работе семинара приглашались Анна Андреевна Ахматова, Николай Алексеевич Заболоцкий, Михаил Михайлович Зощенко, Юрий Николаевич Тынянов. В 1939 году Вадима Сергеевича Шефнера принимают в Союз Писателей.
В 1940 году издает первую книгу стихов - «Светлый берег».
Когда началась война, поэт нес службу в 46 Батальоне аэродромного обслуживания, защищая осажденный Ленинград. Служил, несмотря на то, что до войны имел «белый билет» из-за слепоты на один глаз. В ноябре 1941 года рядовой Шефнер получал 300 г хлеба в сутки, при учете морозов блокадной зимы это привело к серьезному истощению.
Вадим Шефнер родился 12 января 1915года в Петрограде. Мать везли в родильный дом, но не успели и будущий поэт, писатель-фантаст появился на свет в санях, по пути из Кронштадта в Петроград, «в конном санном возке во время переезда по льду залива из Кронштадта в Ораниенбаум».
Дед Вадима Сергеевича, Алексей Карлович, был адмиралом флота и основателем порта Владивосток, его именем названа улица во Владивостоке и мыс возле порта Находка. Отец, Сергей Алексеевич - офицер Московского лейб-гвардии полка и после военспец в Красной Армии. Дед по линии матери, Евгении Владимировны фон Линдстрем, имел чин вице-адмирала, командовал броненосцем «Генерал-адмирал Апраксин». Детство и юность прошло в Петрограде, семья испытала голод и холод постреволюционных лет. В 1921 году переезжают в Старую Руссу к месту службы отца, который вскоре умирает от туберкулеза. Вадим Шефнер вместе с матерью, работавшей воспитательницей живет в детском доме. В 1924 семья возвращается в Петроград, Шефнер оканчивает школу и продолжает учиться в Учебно-химическом комбинате им. Менделеева, в керамической группе. Позже Вадим устраивается на завод «Пролетарий» кочегаром по обжигу фарфора, в это время он начинает писать первые серьезные стихи. С 1935 по 1938 получает образование на рабфаке Ленинградского университета и продолжает работать на разных заводах...
В 1933 году состоялась первая публикация Вадима Шефнера в заводском издании «Пролетарий». В журнале «Резец» выходит его баллада о морском кочегаре. С 1938 года Вадим Сергеевич занимается в поэтическом семинаре-студии «Молодёжное объединение» при Союзе Писателей СССР, которым руководил Александр Ильич Гитович. Для участия в работе семинара приглашались Анна Андреевна Ахматова, Николай Алексеевич Заболоцкий, Михаил Михайлович Зощенко, Юрий Николаевич Тынянов. В 1939 году Вадима Сергеевича Шефнера принимают в Союз Писателей.
В 1940 году издает первую книгу стихов - «Светлый берег».
Когда началась война, поэт нес службу в 46 Батальоне аэродромного обслуживания, защищая осажденный Ленинград. Служил, несмотря на то, что до войны имел «белый билет» из-за слепоты на один глаз. В ноябре 1941 года рядовой Шефнер получал 300 г хлеба в сутки, при учете морозов блокадной зимы это привело к серьезному истощению.
В январе 1942 работал в редакции армейской газеты «Знамя победы», Вадим Сергеевич писал стихи и заметки, выезжал на передовую. В феврале 1942 года красноармеец Шефнер попал в госпиталь с дистрофией. «Несколько дней я был плох и лежал в той палате, откуда пациентов выносили главным образом в подвал - в морг», - вспоминал поэт. На грани жизни и смерти написаны Шефнером строки:
Свой город отстояв ценою бед,
Не сдали Ленинграда ленинградцы.
Да, в нём ключи чужих столиц хранятся,
Ключей к нему в чужих столицах нет!
За время работы а газете опубликовал немало стихов агитационного характера за подписью «боец Вадим Шефнер». Работа со словом дала толчок творчеству и вторая его книга «Защита» выходит в Ленинграде в 1943 году, в разгар блокады. В 1943–1945 годах пишет наиболее крупное поэтическое произведение «Встреча в пригороде». В поэме отражены события героической обороны Ленинграда. Память о войне и блокаде определяла всю его последующую лирику. Забвение тех, кто убит на войне, равносильно измене самому себе. Память и совесть для Шефнера неразделимы.
«Вспоминая забытое, мы как бы воскрешаем его, творим чудо, - говорит Шефнер. - Но память - это вообще чудо бытия... Птица помнит, куда она должна лететь, зерно помнит, что оно должно стать колосом, человек помнит, чтобы мыслить. Именно память объединяет людей в Человечество, и именно память создает каждому человеку его внутренний мир, не схожий с другими».
Закончив войну в звании старшего лейтенанта, отдается литературному творчеству, пишет о своих современниках – Александре Гитовиче, Борисе Лихареве, Анатолии Чивилихине, Сергее Спасском.
В 1942 году Вадим Сергеевич познакомился с будущей женой Екатериной Григорьевой, а в 1946-м у них родился сын Дмитрий.
Свой город отстояв ценою бед,
Не сдали Ленинграда ленинградцы.
Да, в нём ключи чужих столиц хранятся,
Ключей к нему в чужих столицах нет!
За время работы а газете опубликовал немало стихов агитационного характера за подписью «боец Вадим Шефнер». Работа со словом дала толчок творчеству и вторая его книга «Защита» выходит в Ленинграде в 1943 году, в разгар блокады. В 1943–1945 годах пишет наиболее крупное поэтическое произведение «Встреча в пригороде». В поэме отражены события героической обороны Ленинграда. Память о войне и блокаде определяла всю его последующую лирику. Забвение тех, кто убит на войне, равносильно измене самому себе. Память и совесть для Шефнера неразделимы.
«Вспоминая забытое, мы как бы воскрешаем его, творим чудо, - говорит Шефнер. - Но память - это вообще чудо бытия... Птица помнит, куда она должна лететь, зерно помнит, что оно должно стать колосом, человек помнит, чтобы мыслить. Именно память объединяет людей в Человечество, и именно память создает каждому человеку его внутренний мир, не схожий с другими».
Закончив войну в звании старшего лейтенанта, отдается литературному творчеству, пишет о своих современниках – Александре Гитовиче, Борисе Лихареве, Анатолии Чивилихине, Сергее Спасском.
В 1942 году Вадим Сергеевич познакомился с будущей женой Екатериной Григорьевой, а в 1946-м у них родился сын Дмитрий.
Книги стихов Вадима Сергеевича выходят не часто: «Пригород» в 1946 году, «Московское шоссе» - 1951 год, «Взморье» - 1955 год. Но всегда они отмечаются высоким поэтическим мастерством и глубокими раздумьями поэта о предназначении человека.
В 1950 году Шефнер обратился к прозе. Первый сборник прозы «Облака над дорогой» издан в 1957 году. В 1970 году опубликована посвященная событиям Великой Отечественной войны повесть «Сестра печали», которую автор считал своим значительным прозаическим произведением.
С 1960-х годов работал в жанре фантастики, называя свои фантастические произведения как «полувероятные истории» и «сказки для умных». Событием 1961 года стала книга Шефнера «Знаки земли». Самыми популярными повестями стали: «Девушка у обрыва, или Записки Ковригина» 1964 года, «Человек с пятью "не", или Исповедь простодушного» 1966 года, «Дворец на троих, или Признанья холостяка» 1968 года, «Запоздалый стрелок, или Крылья провинциала» 1967 года, «Круглая тайна» 1969 года, «Лачуга должника» 1981 года, «Рай на взрывчатке» 1983, «Сказки для умных» 1985.
«Что натолкнуло меня на писание фантастики? Очевидно, ощущение странности, фантастичности жизни, сказочности её. А может быть, стихи. Всю жизнь я пишу стихи, а фантастика ходит где-то рядом с поэзией…. Если вдуматься, то в поэзии и фантастике действуют те же силы и те же законы – только в фантастике они накладываются на более широкие пространственные и временные категории. А что касается научно-фантастических романов, где речь идёт только об открытиях и изобретениях, то они для меня не интересны. Для меня не столь важен фантастико-технико-научный антураж, а та над-фантастическая задача, которую ставит себе писатель. Поэтому я очень люблю Уэллса. Его «Машина времени» никогда не устареет, ибо, в сущности, каждый из нас ездит в этой машине.
Никогда не устареет и «Борьба миров»…Однажды я перечитал её, лежа в госпитале, в блокаде, в марте 1942 года. А перед этим я перечитал «На Западном фронте без перемен» Ремарка. И странно – все ужасы войны Ремарка не произвели на меня тогда большого, прежнего, довоенного впечатления, а вот «Борьба миров» не потускнела…В чем тайна обаяния Уэллса? Быть может, отчасти и в том, что у него на любом фантастическом фоне и в любой фантастической, порой страшной, ситуации действуют обыкновенные, вовсе не фантастические люди со всеми их достоинствами и недостатками. Действуют глупые и умные, герои и трусы, добрые и злые, но все в человеческих нормах и пределах. И вот автор вталкивает этих людей в фантастические события и смотрит, что из этого получится. А получается вот что: люди остаются людьми…Ещё мне нравятся Рэй Брэдбери и Станислав Лем, хоть это совсем разные фантасты. Ещё мне нравятся Стругацкие.
Романов на технически-космические темы сейчас пишется очень много и у нас и за рубежом. В них почти нет живых людей, в них действуют схемы, манекены. Космическая фантастика из искусства превращается в промышленность. Будущее фантастики лежит, на мой взгляд, в её смыкании со сказкой».
С 1960-х годов работал в жанре фантастики, называя свои фантастические произведения как «полувероятные истории» и «сказки для умных». Событием 1961 года стала книга Шефнера «Знаки земли». Самыми популярными повестями стали: «Девушка у обрыва, или Записки Ковригина» 1964 года, «Человек с пятью "не", или Исповедь простодушного» 1966 года, «Дворец на троих, или Признанья холостяка» 1968 года, «Запоздалый стрелок, или Крылья провинциала» 1967 года, «Круглая тайна» 1969 года, «Лачуга должника» 1981 года, «Рай на взрывчатке» 1983, «Сказки для умных» 1985.
«Что натолкнуло меня на писание фантастики? Очевидно, ощущение странности, фантастичности жизни, сказочности её. А может быть, стихи. Всю жизнь я пишу стихи, а фантастика ходит где-то рядом с поэзией…. Если вдуматься, то в поэзии и фантастике действуют те же силы и те же законы – только в фантастике они накладываются на более широкие пространственные и временные категории. А что касается научно-фантастических романов, где речь идёт только об открытиях и изобретениях, то они для меня не интересны. Для меня не столь важен фантастико-технико-научный антураж, а та над-фантастическая задача, которую ставит себе писатель. Поэтому я очень люблю Уэллса. Его «Машина времени» никогда не устареет, ибо, в сущности, каждый из нас ездит в этой машине.
Никогда не устареет и «Борьба миров»…Однажды я перечитал её, лежа в госпитале, в блокаде, в марте 1942 года. А перед этим я перечитал «На Западном фронте без перемен» Ремарка. И странно – все ужасы войны Ремарка не произвели на меня тогда большого, прежнего, довоенного впечатления, а вот «Борьба миров» не потускнела…В чем тайна обаяния Уэллса? Быть может, отчасти и в том, что у него на любом фантастическом фоне и в любой фантастической, порой страшной, ситуации действуют обыкновенные, вовсе не фантастические люди со всеми их достоинствами и недостатками. Действуют глупые и умные, герои и трусы, добрые и злые, но все в человеческих нормах и пределах. И вот автор вталкивает этих людей в фантастические события и смотрит, что из этого получится. А получается вот что: люди остаются людьми…Ещё мне нравятся Рэй Брэдбери и Станислав Лем, хоть это совсем разные фантасты. Ещё мне нравятся Стругацкие.
Романов на технически-космические темы сейчас пишется очень много и у нас и за рубежом. В них почти нет живых людей, в них действуют схемы, манекены. Космическая фантастика из искусства превращается в промышленность. Будущее фантастики лежит, на мой взгляд, в её смыкании со сказкой».
В 1973—1975 годах Вадим Сергеевич пишет повесть «Имя для птицы, или Чаепитие на жёлтой веранде», в которой положил начало ещё одному пласту своего творчества — мемуарной прозе.
В послевоенные годы наряду с поэтическим творчеством также занимался переводом с китайского языка, с санскрита и пракритов, с грузинского, белорусского, латышского и других языков. В 1985 году за сборник стихов «Годы и миги» был удостоен Государственной премии России имени Горького.
Книга стихотворений «Годы и миги» удостоена в 1985 Государственной премии РСФСР имени Максима Горького, а в 1997 поэту присуждение Пушкинскую премию
В 1999 году Вадиму Шефнеру на четвертом конгрессе фантастов России была вручена премия «Паладин фантастики».
Награжден орденами: Красной Звезды, Отечественной войны 2-й степени, Трудового Красного Знамени, Знаком Почета, медалью «За оборону Ленинграда».
Под конец жизни Вадим Сергеевич практически потерял зрение и редко выходил из дома. Жизнь 1990-х ему не могла нравиться. Литературовед Игорь Кузьмичёв в своей книге «Вадим Шефнер. Очерк творчества» писал: «Крушение империи царской пришлось на раннее детство Шефнера. Новое крушение империи — уже советской — и очередное «опустошение государства» знаменовало начало третьей поры жизни, «совпав с недомоганиями возраста». Астма, сильная потеря зрения мучили Шефнера, но духом он оставался крепок, не поддаваясь массовому психозу всеотрицания и наживы в «перестроечную эпоху». В 1990-х, когда из подсознания толпы выплёскивались тёмные инстинкты и вечные ценности в который раз предавались поруганию, когда Пегасу нужны были «не крылья, а клыки», Шефнер, на фоне коммерческого разгула, идейного празднословия и безобразной безвкусицы, выглядел пуританином, а его старинная учтивость и реликтовая порядочность бросали вызов удалой повседневности».
В послевоенные годы наряду с поэтическим творчеством также занимался переводом с китайского языка, с санскрита и пракритов, с грузинского, белорусского, латышского и других языков. В 1985 году за сборник стихов «Годы и миги» был удостоен Государственной премии России имени Горького.
Книга стихотворений «Годы и миги» удостоена в 1985 Государственной премии РСФСР имени Максима Горького, а в 1997 поэту присуждение Пушкинскую премию
В 1999 году Вадиму Шефнеру на четвертом конгрессе фантастов России была вручена премия «Паладин фантастики».
Награжден орденами: Красной Звезды, Отечественной войны 2-й степени, Трудового Красного Знамени, Знаком Почета, медалью «За оборону Ленинграда».
Под конец жизни Вадим Сергеевич практически потерял зрение и редко выходил из дома. Жизнь 1990-х ему не могла нравиться. Литературовед Игорь Кузьмичёв в своей книге «Вадим Шефнер. Очерк творчества» писал: «Крушение империи царской пришлось на раннее детство Шефнера. Новое крушение империи — уже советской — и очередное «опустошение государства» знаменовало начало третьей поры жизни, «совпав с недомоганиями возраста». Астма, сильная потеря зрения мучили Шефнера, но духом он оставался крепок, не поддаваясь массовому психозу всеотрицания и наживы в «перестроечную эпоху». В 1990-х, когда из подсознания толпы выплёскивались тёмные инстинкты и вечные ценности в который раз предавались поруганию, когда Пегасу нужны были «не крылья, а клыки», Шефнер, на фоне коммерческого разгула, идейного празднословия и безобразной безвкусицы, выглядел пуританином, а его старинная учтивость и реликтовая порядочность бросали вызов удалой повседневности».
Поэт скончался 5 января 2002 года в Санкт-Петербурге на 87-м году жизни. Вадим Сергеевич Шефнер похоронен в Ленинградской области, на Кузьмоловском кладбище, рядом с женой.
В Петербурге на намывной части Васильевского острова есть улица Вадима Шефнера.
В Петербурге на намывной части Васильевского острова есть улица Вадима Шефнера.
(Материалы и фотографии, использованные в тексте, находятся в свободном доступе в интернете)
